Над лесом шумливым с утра торопливо

западный ветер проплыл.

Но лес отмахнулся: мол, кто тут проснулся

и сразу меня разбудил?

«Чего тебе надо? Тебе здесь не рады!

Чего ты шумишь, дуралей?

Мы спим, непоседа, всегда до обеда.

Лети-ка отсюда скорей!»

Но западный ветер ему не ответил

и молча помчался вперёд,

не глядя на ели, что вдруг заскрипели:

не рад был древесный народ.

«Ах, как некрасиво, — заплакала Ива,

— нас ветер-буян разбудил!»

«Он это от скуки! — ответили Буки.

— Всяк в юности много шалил!»

«Не спорю, бывало, — Сосна отвечала,

— но меру бы надобно знать!

Ведь лес же — не горы! Такого простора

В лесу никогда не сыскать!»

Воскликнула Ёлка: «Последней иголки

когда-нибудь нас он лишит!»

А Ясень смешливый добавил глумливо:

«Так пусть он чуток поспешит,

не то не успеет, ведь Ёлка лысеет,

и нет в этом ветра вины.

Близка уже старость — такая вот малость!

Пред старостью все мы равны!

Пускай веселится, пускай порезвится:

ему ещё рано брюзжать.

Оставьте ребёнка, уйдите в сторонку

и дайте ему поиграть».

Деревья вздохнули, согласно кивнули,

шумя изумрудной листвой,

ветвями укрылись и в сон погрузились:

всем в старости нужен покой.

А ветер счастливый летел торопливо

и песенку пел на лету

про осень и лето, про то и про это,

Про горы и вишню в цвету.

25 июня 2003 г.